С начала времен ученые и философы размышляли о том, почему люди воюют. Артур Кёстлер писал, что одна из ироний человеческого поведения заключается в том, что наша свирепая деструктивность проистекает не из причин самоутвердиться, а из потенциала человеческого вида. Кёстлер убежден, что войны и зверства во время войны совершаются в первую очередь из соображений групповой лояльности и преданности идеалам. В то время как убийство обычно совершается по мотивам самоутверждения, Кёстлер показывает, что война ведется в первую очередь по причинам само-трансценденции (выхода за пределы базового состояния сознания). Его выводы подтверждаются современными исследованиями поведения солдат на войне. Почему во время массовых конфликтов поведение людей отличается? Не оказались ли мы в ловушке генетически (биологически) предопределенных реакций?

Если это так, то уместно привести точку зрения американского антрополога, доктора философии Эшли Монтегю. Он считал, что по мере развития интеллекта человек все больше освобождается от рабства биологически предопределенных механизмов реагирования. Вместо того чтобы быть врожденной, человеческая агрессивность становится как бы приобретенной формой поведения. С индивидуалистической точки зрения, это концепция должна работать нормально. Однако история учит нас, что образование и интеллект не защищают человечество от злодеяний.

Зло как сдвиг в сознании

Существуют разные способы, которыми мы концептуализируем реальность и определяют, кто мы есть, природу мира, в котором мы живем, и влияние этих представлений на наши чувства и поведение. Согласно современным концепциям, не существует «правильного» способа организации наших представлений о мире, а есть ряд более или менее полезных способов решения конкретных проблем. Мы обычно организуем наше восприятие реальности различными способами, обладая способностью переключаться с одного способа на другой, не обязательно осознавая, что мы это делаем.

А когда мы идем на войну, восприятие реальности сильно отличается от нашего обычного восприятия в мирное время. Этот сдвиг в сознании значительно затрудняет предотвращение или прекращение войны. Вероятно, три ключевые идеи, влияют на те общества, которые начали меняться или уже испытали сдвиг в сознании. Во-первых, есть конкретный враг, олицетворяющий зло; если его победить, то мир станет райским местом. Во-вторых, действия против этого врага — это путь к славе. И, в-третьих, всякий, кто не согласен с этим общепринятым мнением, считается предателем.

В мирное время в любом обществе добро и зло имеют много разных оттенков. Различные идеи и мнения являются правомерными. В целом дела обстоят относительно хорошо или плохо, удовлетворительно или неудовлетворительно. Однако когда начинается война, то добро и зло сводятся к понятиям мы и они. Нет невинных прохожих; есть только те, кто на нашей стороне, и те, кто против нас.

Когда все началось?

В поисках причин войны археологи ищут четыре вида свидетельств. Первый вид — это художественные работы на стенах пещер. Палеолитические наскальные рисунки из Грот де Куньяк, Пеш-Мерль и Коскер во Франции, датируемые примерно 25 000 лет назад, показывают то, что некоторые ученые считают копьями, пронзающими людей, предполагая, что люди вели войны еще в период позднего палеолита. Но эта интерпретация оспаривается. Другие ученые отмечают, что изогнутые или волнистые линии, которые пересекают некоторые незавершенные фигуры на этих наскальных рисунках — это скорее что-то шаманское, а не копья.

Второй вид археологических находок, свидетельствующий о войне — это оружие. Но эти артефакты могут быть не тем, чем кажутся. У большинства из булав (ударное холодное оружие в виде тяжелого металлического шара на рукоятке) отверстия для рукоятей настолько узкие, что они не выдержали бы даже одного удара в бою. Булавы также символизируют власть, а установленные правила в какой-то степени могут обеспечить способ разрешения конфликта, не прибегая к войне. С другой стороны, вполне возможно вести войну без традиционного оружия: в южной Германии около 5000 г. до н.э. крестьян убивали теслами, которые также использовались для обработки дерева.

Помимо произведений искусства и оружия, археологи ищут подсказки в останках поселений. Люди, опасающиеся нападения, обычно принимают меры предосторожности. В археологических записях мы иногда видим, как люди, жившие в разрозненных домах на низменных равнинах, переселились в деревни, которые можно было защищать. Деревни по всей неолитической Европе были окружены насыпными ограждениями, но не все они предназначены для защиты. Некоторые могут служить для отделения отдельных социальных групп от других.

Останки скелетов кажутся идеальными для определения времени начала войны, но даже они требуют тщательной оценки. Только одно из трех или четырех пулевых ранений оставляет след на кости. Фигурные острия из камня или кости, закопанные вместе с трупом, в иных случаях являются обрядовыми, а иногда и причиной смерти. Незажившие раны на отдельном закопанном трупе могли быть результатом несчастного случая, казни или убийства. Действительно, убийство могло быть довольно распространенным явлением в доисторическом мире, но убийство — это не война. И не все бои были смертельными. В некоторых захоронениях археологи часто находят черепа с зажившими черепными впадинами, но лишь немногие из них повлекли за собой смерть. Находки предполагают драки дубинками или другое несмертельное решение личных споров, как это часто встречается в этнографических записях. Когда найденные черепа в основном принадлежат женщинам, переломы могут отражать насилие в семье.

Многие археологи предполагают, что война возникла на разных территориях в период мезолита, который начался после окончания последнего ледникового периода около 9700 г. до н.э., когда европейские охотники-собиратели поселились и создали более сложные общества. Но на самом деле нет простого ответа. Война появилась в разное время в разных местах. Некоторые археологи считают, что многочисленные насильственные смерти в Джебель-Сахаба на берегу Нила в северном Судане произошли еще раньше, около 12 000 лет до н.э.

Вывод

Хорошая новость заключается в том, что после окончания Второй мировой войны, во всем мире наблюдается неуклонное снижение числа смертей в результате военных действий. В Европе те страны, которые на протяжении столетий находились в почти постоянном состоянии войны с одним или несколькими соседями, такие как Франция, Германия, Великобритания, Испания, Голландия, Польша, Россия, пережили беспрецедентно долгий период мира. Но, к сожалению, российские власти решили, что этого было достаточно и напали на Украину.

Тем не менее можно предположить, что как вид, мы постепенно начинаем преодолевать патологию войны. И, возможно, в конце концов, если этот процесс продолжится, даже для жадных до власти правительств станет невозможным эксплуатировать или угнетать людей во имя своих больных фантазий и желаний.

Автор: Курашвили Цотне
Фото: historica.fandom.com
Источники: Stefan Vetter, Understanding Human Behavior in Times of War, Military Medicine; War Is Not Part of Human Nature By R. Brian Ferguson, Scientific American